Вы здесь

Карикатура Перестройки

вт, 01/04/2003 - 17:53

Галина Лукьянина

В эпоху «застоя» в России процветала «смеховая народная культура»: всенародно любимые анекдоты, пародии на официальные лозунги и песни, на все что попадало под руку. Но изобразительный юмор сводился к ёрничанью художников андеграунда, которых знал только очень узкий круг зрителей, да к «политически корректной» улыбке официальных художников. Темы, доступные карикатуристам, были наперечёт, так что из них были уже выжаты все возможные комбинации и большинство рисунков выходили пресными и искусственными.

Перестройка встряхнула карикатуру и вывела ее из летаргического сна. Почему? По всему: пресса придерживалась демократической линии и открыла двери для рисовальщиков «с улицы», даже непрофессионалов; вторжение истории нарушило нормальную будничную жизнь и породило странные ситуации и отношения, заставившие людей увидеть реальность свежим взглядом. Свидетельство этого массового потрясения – многочисленные рисунки, в которых психбольница предстает метафорой жизни страны.

И.Туручко, "Комсомольская правда", 1992

Этот «маразм» повседневной жизни вдохновлял карикатуристов. Реальность была малоприятна, но, тем не менее, вызывала смех. Перестройка (более или менее с 1985 по 1991 год) и, может быть, еще пара лет – были тем коротким промежутком времени, когда люди сносили тяжести быта смеясь, потому что, в большинстве своем, ожидали перемен к лучшему.

Новые черты жизни были жестоки, но – пусть это не прозвучит цинично – забавны. Наиболее популярными темами карикатур были продовольственные продукты и дефицит, инфляция, очереди, нехватка самых элементарных продуктов. Вот – коллективный портрет россиян эпохи перестройки:

В. Дубов, "Литературная газета", 1992
А. Пучканёв, "Комсомольская правда", 1991

Кстати, очереди всегда были атрибутом нашего быта, но оставались темой-табу для юмористов. Теперь они отыгрались.

Появились новые темы, неизвестные раньше (по крайней мере, в таком масштабе): проституция, терроризм, гуманитарная помощь, распад СССР и т.д. Но, вне всякого сомнения, нехватка продуктов питания была наилюбимейшей темой:

М.Ларичев, "Известия", 1991
В. Ненашев, "Известия", 1992
С. Дудченко, "Известия", 1992

Так что не удивительно, что еда (а не машина и не «мобильник») представала в рисунках как символ Процветания. В карикатурах того времени мы можем видеть простую (чтоб не сказать примитивную) дилемму, сформулированную общественным сознанием: «Идеология или Процветание».

Решусь сказать, что цель перестройки – как эту цель понимало большинство из нас – достаточно точно выражена в рисунке Марата Валихметова, в своего рода социальной утопии, изображенной в стиле «наив». Это синтез ценностей идеологических (Красная площадь, парад) и потребительских (грузовики с мясом, цистерны с молоком – внимание: много! на всех!):

М. Валихметов, "Комсомольская правда", 1989
А. Дубовский, "Известия", 1993

В другом, более позднем, рисунке нет уже синтеза, а есть замена одного другим: серпа и молота – цыпленком-табака.

Внимание: речь идет не о грузовике цыплят, а об индивидуальной порции: времена потихоньку меняются. Вам кажется, что выводы притянуты за уши, но я почти уверена, что рисунок с грузовиками мяса перед Мавзолеем не мог появиться в 1993 году, а цыпленок-табака на знамени – в 1989.

Так что идея еды (или Процветания, чтоб не звучало так жалко) победила Идеологию.

Другая цель, за которую боролась перестройка – если только та сама по себе не обрушилась на наши головы – была так называемая «свобода». Говорю «так называемая», потому что свободу каждый понимает по-своему, не по иной причине. Свобода пришла – такова, по крайней мере, официальная версия. И оказалось, что две цели перестройки – процветание и свобода для всех (потому что тогда мы мыслили только в общих категориях: «народ») – плохо между собой совместимы.

Скоро дилемма «Идеология или Процветание» трансформировалась в другую: «Свобода или Процветание», причем парадоксальным образом процветание приписывалось уже советской эпохе, так как то, что раньше рассматривалось как скудость быта, в перестроечные годы стало восприниматься как далекий идеал:

В. Шилов, "Известия", 1991

Между тем, реальная ситуация с процветанием и свободой была несколько иной, а именно: одни стали свободными и упитанными, другие продолжали оставаться голодными и порабощенными.

М. Златковский, "Московские новости", 1991

Над этими строчками – одна из немногих «злых» карикатур, где заметна неприязнь автора к определенным персонажам – тем, кому мешки с деньгами и сейфы помогают дотянуться до «национального пирога», украшенного мухинской скульптурой рабочего и крестьянки, и поделить его между немногими.